Чёрный список министра культуры ссср екатерины фурцевой (6 фото). Екатерина фурцева

Сегодня Екатерину Фурцеву любят представлять либералкой: мол, это она разрешила открыть в Москве новый театр «Современник», пробила международный конкурс имени Чайковского и построила цирк на проспекте Вернадского. Не спорю: кое-что полезного Фурцева для культуры всё-таки сделала. Но куда больше было запретов. Эта женщина в первую очередь любила власть, а во вторую - импозантных мужчин. Всё остальное было для неё на дальнем плане. Ради власти она постоянно шла на череду предательств, в том числе и любимых мужчин. А страдала от этого как раз культура.

Екатерина Алексеевна Фурцева родилась в 1910 году в Тверской губернии в Вышнем Волочке. В восемнадцать лет она встала за ткацкий станок. Но перспектива всю жизнь проходить в ткачихах её не устраивала. Другое дело - комсомол, бесконечные собрания, примитивные агитки. Вроде и не пыльно, но зато почётно.

В 1933 году Фурцева поступила в Московский институт тонкой химической технологии. Но, судя по всему, институт ей понадобился не для расширения кругозора, а исключительно из-за корочки. Никаким технологом она быть не собиралась. Своё будущее бывшая ткачиха уже тогда связывала только с комсомолом и партией. Не случайно уже в 1942 году её избрали секретарём Фрунзенского райкома партии.
Стоит отметить, что ради карьеры Фурцева в своё время пожертвовала личной жизнью. У неё был замечательный первый муж - лётчик Пётр Битков (от него она в 1942 году родила дочь Светлану). Битков её безумно любил. Он так хотел семейного уюта. А получилось так, что он женился не на красивой женщине, а на карьеристке, для которой рост по партийной линии оказался превыше всего. Не случайно Битков потом нашёл другую подругу.
После войны Фурцевой протежировал Первый секретарь Фрунзенского райкома партии Пётр Богуславски й. В какой-то момент два секретаря воспылали чувствами друг к другу. У них завязался служебный роман. Однако в инстанциях, когда прослышали о неуставных, скажем так, отношениях Фурцевой с Богуславским, потребовали сладкую парочку разбить. Но Фурцева уйти в тень не пожелала. Она перешагнула через своего покровителя и возлюбленного и в 1947 году добилась, чтобы вместо Богуславского райком доверили именно ей.
Кстати, позже ситуация отчасти повторилась, но уже в горкоме партии и с другим секретарём. Уточню: в горком Фурцеву перевели в 1950 году. Там её внимание привлёк Фирюбин , который имел свою семью. Фурцевой не стоило никакого труда закрутить новый роман. Когда скрывать отношения двух секретарей стало уже невозможно, Хрущёв сначала распорядился убрать Фирюбина в Моссовет, а потом дал команду отправить его послом в Чехословакию, а Фурцеву он, наоборот, повысил и утвердил первым секретарём Московского горкома КПСС.

На фото в центре - Екатерина ФУРЦЕВА и Никита ХРУЩЁВ

В 1956 году Фурцева стала также секретарём ЦК КПСС и кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС. Сначала без мужа (Фирюбин в то время исполнял обязанности посла в Югославии), она начала проявлять женское внимание к министру иностранных дел СССР Дмитрию Шепилову . Вскоре у двух партийных товарищей появились и общие интересы. Они оба оказались недовольны волюнтаризмом Хрущёва. Фурцева поддакивала Шепилову всю весну 1957 года. Но уже в июне 1957 года фортуна Шепилову изменила, и Фурцева первой отреклась от своего коллеги, заклеймив его позором. За это Хрущёв 29 июня перевёл её из кандидатов в члены Президиума ЦК КПСС. Однако полного доверия она у вождя уже не вызывала. Не случайно Хрущёв вскоре убрал Фурцеву из руководителей Москвы. Он сохранил за ней лишь пост секретаря ЦК, при этом поручив за её деятельностью наблюдать другому секретарю - Михаилу Суслову .
3 января 1958 года Фурцева была включена в состав Комиссии ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и международных партийных связей (кроме неё в эту комиссию вошли Суслов, Куусинен, Мухитдинов и Поспелов ). В новом качестве она активно занималась вопросами создания и развития писательской газеты «Литература и жизнь».
Весной 1958 года Хрущёв именно Фурцевой поручил окончательно определиться с новым редактором журнала «Новый мир». Она должна была переговорить с Твардовским и внести на поэта документы
в Секретариат ЦК.
В 1959 году недоброжелатели попытались Фурцеву скомпрометировать в глазах Хрущёва. Поводом для нападок стал арест её брата. Однако этот сценарий разрушил следователь по особо важным делам прокуратуры РСФСР А.Романов . 29 июля 1959 года
он направил Хрущёву письмо, в котором подробно рассказал о том, кто и как пытался надавить на следователей с тем, чтобы бросить тень подозрения
в коррупции на Фурцеву.
В 1960 году Хрущёв инициировал перемещение Фурцевой из ЦК в правительство. Её назначили министром культуры СССР.
Фурцева тяжело переживала понижение в должности. Но она надеялась, что сможет сохранить своё членство в Президиуме ЦК КПСС. Однако в последние дни работы двадцать второго съезда партии ей стало известно, что в Президиум ЦК она выдвинута не будет. Это окончательно её добило.
О том, что случилось потом, 2 ноября 1961 года Хрущёву доложил председатель КГБ А.Шелепин . «Вчера,
1 ноября с.г., - написал Шелепин, - врачи лечебного сектора МК КПСС тт. Соколов и Антонова доложили мне о том, что во второй половине дня Фурцева Е.А., находясь
на даче в спальне, вскрыла себе бритвой вены на обеих руках в локтевых сгибах и у кистей рук. Первой заметила это её дочь, которая быстро наложила жгуты и вызвала врачей. Врачи обнаружили её в плохом, полубессознательном состоянии и оказали своевременную медицинскую помощь. Когда стало об этом известно КГБ, к Фурцевой были срочно направлены врачи
4 Управления Минздрава СССР - терапевт Борисова (её лечащий врач) и хирург Молодчик. Однако муж Фурцевой - Фирюбин к ней их не пустил, заявив: «Если вы не хотите её травмировать, нанести ей вред и вызвать нервное потрясение, то уезжайте». После такого заявления врачи вынуждены были уехать. Позднее на дачу к Фурцевой выезжал начальник 4 Управления Минздрава СССР профессор Марков, который настоял на осмотре Фурцевой. В результате осмотра он полностью подтвердил факт вскрытия ею вен. Общее состояние её здоровья удовлетворительное; опасности для жизни нет. По заявлению врача т. Антоновой - Фирюбин и дочь Фурцевой умоляли её сделать всё, чтобы никто не узнал о случившемся. Считаю необходимым также доложить Вам о том, что Фирюбин в разговоре со мной вёл себя неискренне, нахально лицемерил, категорически отрицал факт вскрытия Фурцевой вен с тем, чтобы скрыть этот возмутительный, малодушный, недостойный звания члена партии поступок от ЦК КПСС» (РГАНИ, ф. 3, оп. 62, д. 188, л. 10).
На работу Фурцева вышла лишь утром 14 ноября 1961 года. Но её тут же вызвали в ЦК. Суслов сообщил, что она временно от обязанностей министра отстранена. Затем у Фурцевой состоялась краткая и также очень неприятная беседа с другим секретарём ЦК - Фролом Козловым . От Фурцевой были потребованы письменные объяснения её «недостойного поведения».
15 ноября Фурцева красной ручкой написала на тетрадном листке в Президиум ЦК КПСС объяснение.
«За последнее время, - отметила она, - я страдала головными болями, бессонницей и болью в области сердца. Буквально за несколько дней до съезда во время работы у меня был тяжелейший приступ - спазмы сосудов головного мозга, в течение которого около 4 часов находилась без сознания (это зафиксировано в истории болезни больницы МГК присутствующим при этом врачами Антоновой К.В., Будагосской Г.А. и медсестрой Яновской В.А.). Во время съезда я также чувствовала себя плохо, очень волновалась по работе, за выступление на съезде. Поэтому я обратилась с просьбой к т.т. Козлову Ф.Р. и Суслову М.А. дать возможность мне выступить скорее. 31 октября, в день окончания съезда, после Пленума я почувствовала себя очень плохо: беспокоили боли сердца и головная боль. Я решила поехать на дачу, побыть немного на свежем воздухе. Но состояние ухудшилось настолько, что я вынуждена была лечь в постель и вызвать врача, который констатировал гипертонический кризис, повлекший за собой потерю сознания в течение нескольких часов ночью 31 октября и 1 ноября. В этом состоянии и были повреждены руки» (РГАНИ, ф. 3, оп. 62, д. 188, лл. 24-25).
Партийная верхушка сначала решила Фурцеву строго наказать. Было подготовлено постановление ЦК КПСС «О недостаточном поведении члена ЦК КПСС т. Фурцевой Е.А.». Но в последний момент Хрущёв решил свою соратницу пожалеть. В архиве сохранилась запись: «Вопрос <о Фурцевой> из протокола <Президиума
ЦК КПСС> изъят (указание т. Малина. 24.XI.61 г.)»
(РГАНИ, ф. 3, оп. 62, д. 188, л. 30).
Каким Фурцева была министром? Об этом в своё время рассказала певица Галина Вишневская . Она утверждала: «Фурцева, кстати, обладала весьма неплохими актёрскими данными, умела убедительно слушать, прямо-таки проникалась. Когда я приходила с вопросами по театру, Екатерина Алексеевна, не моргая, глядела в глаза, не пропускала ни слова, а в конце разговора непременно добавляла: «Спокойно работайте, Галина Павловна, ни о чём не тревожьтесь. Всё сделаю. Клянусь честью!». Присказка у неё такая была: по любому поводу давала клятвенное обещание. Я уходила обнадёженная, а потом всякий раз случалось обратное тому, о чём мы договаривались. Но обижаться на Фурцеву не хотелось, столь искусно та играла роль. Не каждый профессиональный актёр похвастается подобным обаянием! И выпить Екатерина Алексеевна умела. Тоже общеизвестный факт» («Итоги», 2010, № 44).
Вишневская утверждала, что Фурцева, будучи министром, брала взятки. Она рассказывала, что лично всучила Фурцевой на гастролях в Париже четыреста долларов. Когда журналисты спросили Вишневскую: «Зачем?», она ответила: «Чтобы выпускала меня за границу по личным контрактам, препятствий не чинила! Ведь сколько раз бывало: приглашают Вишневскую, а петь едет другая… В тот вечер мы с Фурцевой собирались вместе поужинать, я зашла в номер к Екатерине Алексеевне, перевела дух и без предисловий сказала: «Купите что-нибудь дочке в подарок». И протянула купюры. Стояла в поту, боясь подумать, что произойдёт, если Фурцева откажется взять деньги. Наверное, померла бы от страха и позора! Мы ведь со Славой предварительно проговаривали ситуацию, он не советовал рисковать. А я попробовала. Фурцева, не поморщившись, проглотила наживку, словно это было привычным делом. Даже поблагодарила» («Итоги», 2010, № 44).
Весной 1974 года Фурцева была обвинена в злоупотреблении служебным положением при строительстве подмосковной дачи. Выяснилось, что она бесплатно использовала труд строителей и строительные материалы. Её делом тогда занялся Комитет партийного контроля при ЦК КПСС.

Художник Элий Белютин писал в своих дневниках:
«29 мая. Радио из-за «бугра» передало о начале уголовного дела против Фурцевой (использование
служебного положения).
31 мая. Радио из-за «бугра»: ограничение дела
Фурцевой партвзысканием.
3 июня. Умерла Фурцева. <…>
5 июня. Фурцеву поставили в новом МХАТе
на Тверском бульваре. С утра под окнами мегафон: «Поворота налево нет! Проезд только направо!»
Но, похоже, Белютин (или публикаторы его дневника) что-то напутал. Фурцева умерла позже. Она скончалась 24 октября 1974 года. На следующий день вопрос об организации её похорон был обсуждён на заседании Политбюро ЦК КПСС. Партийные старцы решили
29 октября установить гроб с телом Фурцевой в помещении нового здания МХАТа. А захоронить Фурцеву было
решено на Новодевичьем кладбище.
Позже ходили слухи, что Фурцевой якобы помогли уйти на тот свет. Но это не так. После проведённого Комитетом партконтроля расследования о строительстве Фурцевой личной дачи в Политбюро стали решать, что делать дальше. Одни предлагали Фурцеву снять с работы и исключить из партии. Другие хотели ограничиться полумерами и по-тихому отправить Фурцеву на пенсию. При этом Политбюро уже подобрало преемника: Фурцеву должен был на посту министра заменить секретарь ЦК КПСС по пропаганде Пётр Демичев .
Фурцева знала о первом и втором вариантах, но ни один её не устраивал. А настоять на каком-то другом решении она не могла. И тогда Фурцева решила, что в любом случае она уйдёт из жизни министром. Уже в 2001 году бывший председатель Комитета госбезопасности Крючков рассказал журналистам: «Все знавшие её [ Фурцеву. - В.О.] товарищи утверждали, что она покончила жизнь самоубийством в ванной комнате
собственной квартиры».

Вячеслав ОГРЫЗКО

Министр культуры Екатерина Фурцева уже битый час стояла под окнами родильного дома на улице Веснина. Ноябрьский ветер налетал порывами, норовя хлестнуть мокрым снегом по глазам, она совсем продрогла в своем тонком французском пальто. Время близилось к полуночи. Наконец вышла санитарка и сказала, что еще не скоро. Екатерина Алексеевна развернулась, села в машину и поехала домой.

Петр и Екатерина

Утром Светлана , превозмогая слабость, поднялась с койки и добрела до окна. С высоты третьего этажа она увидала знакомую меховую шапочку, черное пальто с маленьким меховым воротником. «Мама, мамочка дорогая, — она здесь, рядом». Светлана почувствовала прилив необычайной нежности к матери. Теперь и она, Светлана, стала мамой, теперь их трое, и между ними завязался новый крепкий узелок.

В кремлевском роддоме порядки были еще более драконовские, чем в обыкновенном, поэтому Екатерина Алексеевна не смогла увидеть ни дочери, ни внучки, а только убедилась, что роды прошли благополучно.

Свекровь Александра Константиновна ни в какую не захотела, чтобы внучку назвали Екатериной, и когда Светлана с новорожденной появилась дома, имя уже было готово: Марина .

— Если бы родился мальчик, ты ведь не назвала бы его Фролом ? — сказала свекровь Светлане, имея в виду своего мужа, члена Политбюро Фрола Романовича Козлова .

Светлана и ее муж Олег жили с его родителями. Роды притормозили учебу в университете, у Светланы появились «хвосты» по некоторым дисциплинам, и она не торопилась от них избавиться. Но однажды утром раздался телефонный звонок и веселый, но вместе с тем требовательный голос матери отрезвил ее:

— Ты думаешь, если уехала от меня и живешь теперь за высоким забором, так я тебя не достану? Ну-ка, немедленно сдай все «хвосты»!

Светлане всегда было удивительно, как мама, при такой занятости и ответственности на службе, умудрялась быть в курсе ее жизни и вовремя поддержать, посоветовать, помочь. Еще когда Света была маленькой, вдруг появлялись в доме редкие по тем временам мандарины или прелестная французская шубка — в то время как мамы и в Москве-то не было, она была за границей. Ее незримое ласковое присутствие Света чувствовала всегда.

Фурцева бывала в гостях у Козловых не часто. Приехав поздравить Светлану с рождением дочери, Екатерина Алексеевна, глядя с нежностью на спящую в одеяльце Маринку, сказала: «Пусть у нее будет моя фамилия, она ей поможет...» Фурцева знала, что говорила.

Светлана была грудной, когда с фронта — это было в 1942-м — в отпуск приехал Петр Битков и огорошил жену новостью: он от нее уходит, на фронте «полюбил другую». И одиннадцатилетний брак, построенный на взаимности, доверии, общих интересах, рухнул в одночасье. Петр и Екатерина познакомились на Высших летных курсах в Ленинграде, куда Фурцева была направлена учиться по линии комсомола. В тридцатые годы молодежь бредила самолетами и летать было очень престижно. Екатерина и Петр вскоре поженились. Но их взаимную любовь омрачало лишь одно: время шло, а детей не было. Екатерина Алексеевна не стала упрекать мужа в том, что он разбил ее жизнь, хотя по сути так оно и было, оставила ему комнату на Красносельской и, запеленав четырехмесячную Светлану, ушла с чемоданом куда глаза глядят, надеясь, что судьба ей еще улыбнется. Екатерине было тридцать два и надо было начинать жизнь сначала. В то время у нее произошли перемены не только в личной жизни. Оставив науку — она окончила институт и аспирантуру факультета тонкой химической технологии, — Фурцева пошла на партийную работу, став вторым секретарем Фрунзенского райкома партии.

Борщ у Хрущевых

Светлану умыли, причесали, водрузив на голову огромный розовый бант, и нарядили в новое розовое платье. Все это означало, что они с мамой едут в гости. Екатерина Алексеевна объяснила семилетней дочери, как та должна вести себя за столом. Они ехали на обед к Хрущевым . Светлане на всю жизнь запомнился необыкновенно вкусный украинский борщ с пампушками, которым их потчевал за столом гостеприимный Никита Сергеевич .

После смерти Сталина , когда Хрущев возглавил страну, Екатерина Фурцева сыграла очень важную роль в его судьбе. В 1957 году группа соратников по партии, руководимая троицей Каганович — Маленков — Молотов , организовала заговор с целью сместить Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Екатерина Фурцева — тогда первый секретарь Московского горкома и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС — искренне верила в Хрущева как в прогрессивного руководителя партии и страны и спасла его. Она очень оперативно, в течение двух часов собрала в Кремле всех, кто мог поддержать Хрущева, и заговор провалился. Фурцева после этого стала членом Политбюро. В 1960 году Екатерина Алексеевна выдала дочь замуж за сына члена Политбюро Козлова, и вся партийная элита гуляла на этой свадьбе.

Первый раз Козловы увидели Светлану весной того же года, когда правительственная делегация прибыла в Индию. Фурцева взяла дочь с собой. Она делала так всегда, когда позволяли обстоятельства, — хотела показать ей мир. Александре Константиновне Козловой очень понравилась беленькая, изящная, хорошо воспитанная Светлана, и у нее в уме зародился план познакомить с ней своего сына Олега.

По возвращении в Москву молодые люди познакомились, и Светлана вмиг была очарована высоким темноволосым юношей. Олег красиво ухаживал, дарил букеты. Стоял теплый апрель, они гуляли допоздна, долго прощаясь у подъезда на улице Грановского, где тогда Екатерина Фурцева жила со своим вторым мужем-дипломатом. Прощались до тех пор, пока бабушка с балкона не окликала Светлану домой. Олег сделал предложение через две недели. Фурцева восприняла новость, как и положено маме: «Подумай, дочка. Как же твои планы на будущее?»

— Но у меня, — вспоминает Светлана, — на тот момент, кажется, напрочь отсутствовала способность думать.

Свадьбу играли на государственной даче. На Светлане было маленькое, в талию, платье пастельных тонов из красивейшей, украшенной мелкими-мелкими камешками, индийской ткани. Среди гостей присутствовали Леонид Ильич Брежнев с супругой и дочерью Галей , Анастас Микоян с невесткой Элей , Хрущев с супругой, дочерью Радой и зятем Алексеем Аджубеем , известным журналистом. Никита Сергеевич преподнес в подарок Светлане флакон французских духов и куклу-барышню в роскошном длинном белом платье.

Домострой

Как только Петр ушел из семьи, к Фурцевой приехала ее мать — бабушка Матрена — и стала воспитывать внучку. Екатерина Алексеевна дала Светлане блестящее по тем временам образование: музыка, английский. На улице Грановского Светлана с бабушкой бывали редко, чаще жили на казенной даче — присутствие отчима вносило некоторый диссонанс в их женский спаянный коллектив. Николай Павлович Фирюбин считал, что Екатерина «уж чересчур» любит дочь, к тому же его раздражала теща, которая так и не смогла полюбить нового зятя. Его жена была министром культуры, членом Политбюро, но дома муж старался быть главным. «Катя, соль», — выразительно показывал он глазами на солонку, стоявшую поодаль от него на столе. И все же Светлана любила квартиру на Грановского, гостиную, обитую штофом, камин — мама умела навести уют. Самыми счастливыми были дни, когда мама брала ее с собой в отпуск. Тогда она всецело принадлежала Светлане. Они, бывало, даже спали в одной постели, потому что так много нужно было сказать друг другу, что дня не хватало и не хотелось разлучаться даже на несколько часов сна.

Бывало, пока спускались к морю — Фурцева отдыхала в санатории ЦК КПСС в Сочи, — отсчитывая сто пятьдесят ступенек, Светлана успевала задать все вопросы и получить ответы. А внизу уже ждали знакомые и друзья. Светлана лежала на пляже и сквозь щелки сомкнутых век наблюдала за мамой, которая была увлечена беседой с подругой актрисой Любовью Орловой . Говорили о своем, о женском, о том, что для фигуры полезно плавать по три часа в день и ежедневно играть в теннис, а уж если будет необходимо, можно пойти и на радикальные меры — сделать пластику лица. Светлана смотрела исподтишка на обеих, таких длинноногих, загорелых, стройных, и размышляла с высоты своих пятнадцати лет: «Ну, если в таком возрасте можно выглядеть так, как мама или Любовь Петровна, то у меня еще вся жизнь впереди».

Никогда Светлана не видела маминых слез. Только в дни заговора чувствовалось дома сильное, тревожное напряжение. Фурцева отгораживала дочь от всего, и Светлана видела только парадную сторону ее жизни. Совместные поездки в Югославию, Индию, Японию, Англию, Францию выглядели как сказка: мама, красивая, элегантная, рядом с первыми лицами государств, в окружении знаменитостей.

Итальянские актрисы Джина Лоллобриджида (слева) и Мариза Мерлини, министра культуры СССР Екатерина Фурцева во время II Московского международного кинофестиваля. Фото: РИА Новости / Михаил Озерский

Предательство

Буквально через год после того, как Хрущев гулял на свадьбе Светланы, он предал Фурцеву. Екатерина Алексеевна о том, что ее вывели из состава Политбюро, узнала, когда зачитали новый список его членов на очередном XXII съезде КПСС. Ее имени там не оказалось. Пожалуй, только в этот момент она в полной мере осознала, как она тогда, в 1957-м, рисковала собой, Светланкой. Ведь она выступила одна против заговорщиков, за ее спиной не было никого: ни друзей, ни сильного покровителя. О том, что мама пыталась покончить с собой, вскрыв вены, Светлана узнала самой последней. Екатерина Алексеевна увиделась с дочерью в больнице, когда угроза ее жизни миновала и она уже вполне владела собой.

— Самое страшное, доченька, в жизни — предательство, — сказала тихо и грустно Фурцева.

Пока Екатерина Алексеевна находилась в больнице, семью ее выставили с госдачи, отобрали автомобиль и лишили привилегий. Фурцевой «доверили» лишь пост министра культуры. Это было понижением после той власти, которой она обладала, будучи членом Политбюро. Фрол Романович Козлов в тот период перенес инсульт и был частично парализован. Глядя на годовалую внучку, ползающую по ковру, он молодел душой, и силы снова возвращались к нему. Однажды он сказал домашним:

— Брежнев позвонил, наверное, произошли перемены. Раньше звонил и спрашивал разрешения приехать, а сейчас просто заявил, что едет.

Предположение оказалось верным, вскоре «попросили» из Политбюро и Фрола Романовича. Впереди была та же процедура лишения дачи, автомобиля и привилегий, что и у Фурцевой. Козлова вскоре после этого разбил второй инсульт, долго он не прожил...

Рядом с кинодивами

Сместили и Хрущева. А Фурцева на посту министра культуры осталась такой же самостоятельной, влиятельной и независимой, как и на высоких партийных должностях. Екатерина Алексеевна быстро оправилась от потрясения, и, глядя на нее, никто бы не смог подумать, сколько ей пришлось всего вынести. Она сделала себя сама: одевалась в Париже, занималась теннисом, а в 1965 году решилась на пластическую операцию. Прооперировалась в Москве и тут же улетела в отпуск в Сочи. Вернулась загорелая, помолодевшая, и никто ничего даже не заподозрил. Вращаясь среди звезд мирового кино, постоянно находясь на виду, бывая на приемах у королей и королев, Фурцева вела себя очень естественно. Она смело фотографировалась с кинодивами, не боясь, что будет выглядеть хуже, чем они.

Культурная жизнь страны под руководством Фурцевой преобразилась. Екатерина Алексеевна очень любила кино и, познакомившись в Париже с французским искусством, влюбилась и в город, и в его обитателей. В Москве начались недели французского и итальянского кино. Изголодавшаяся по премьерам публика ломилась в кинотеатры. Стало хорошим тоном разбираться в искусстве западного кино. Приехал на гастроли знаменитый миланский оперный театр Ла Скала. Открылись в Москве выставки французских импрессионистов. По инициативе Фурцевой в эти годы были построены новое здание балетного училища, новый МХАТ, Цирк на проспекте Вернадского, Детский музыкальный театр под управлением Наталии Сац . Пожалуй, этот период был самым счастливым в ее жизни.

Она по-прежнему возила дочь с собой. Светлана запросто в свободную минутку забегала к маме в министерство. У нее на даче в Переделкине собиралось интересное общество: близкая подруга Вера Марецкая — Екатерина Алексеевна умела дружить, подруги у нее сохранялись на долгие годы, — близкие друзья писатель Константин Симонов , актер Ростислав Плятт , режиссер Юрий Завадский . Екатерина Алексеевна ездила в отпуск на Валдай. Там она жила не в санатории, а, прихватив палатку и лодку, устраивалась на природе, у озера, и часами удила рыбу, ухой из которой потом угощался весь санаторий.

Через пять лет замужества Светлана вдруг встретила настоящую любовь. Игорь так же, как и она, работал в АПН, занимался переводами с английского, писал стихи. Между ними возникло взаимное чувство, но у Игоря тоже была семья, и три года влюбленные мучали друг друга, не решаясь на последний шаг.

— Ты посмотри на себя, — говорила Екатерина Алексеевна дочери, — ведь ты уже вся растворилась в нем, тебя уже нет.

Она, конечно, понимала дочь, ведь сама вышла замуж за Светланиного отца по большой любви. Но в то же время чисто по-женски пыталась предостеречь: «Светлана, я десять лет была одна, я знаю, что такое одиночество, когда все праздники, все выходные одна». А когда Светлана все-таки ушла от мужа, Екатерина Алексеевна сказала: «Ни о каких алиментах даже речи быть не может. Разве мы не в состоянии вырастить одного ребенка?» Выйдя за Игоря, Светлана несколько отдалилась от матери — теперь она вся принадлежала любимому. Екатерину Алексеевну это огорчало, она грустила, ведь ее второй брак не был очень счастливым. Особенно одинокой она чувствовала себя, когда умерла бабушка Матрена.

В тот последний день она поздно вечером заехала к дочери. У Светланы и Игоря были гости. Екатерина Алексеевна посидела немного и собралась домой. Позже Светлана позвонила ей — чувствуя неловкость за то, что из-за гостей мало уделила внимания маме, спросила, все ли хорошо. Ей показалось, что у мамы какой-то странный голос, но та заверила ее, что «все хорошо» и что она ложится спать. «До завтра», — как обычно сказала она.

За полночь гости разошлись. Светлана помыла посуду и только направилась в ванную, как зазвонил телефон. Звонил отчим.

— Мамы больше нет, — оглушил он Светлану известием.

Светлане на руки выдали свидетельство о смерти, в котором было написано, что смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности. До сих пор Светлана не знает точно, так ли это на самом деле...

На похоронах Петр Битков очень убивался. Он сказал Светлане, что всю жизнь любил «только одну Катю». Вскоре после смерти Фурцевой его тоже не стало. А Николай Фирюбин женился через месяц после похорон.

Олег Табаков: «Она была прежде всего женщиной»

По тем временам женщина в верховных органах власти была нереальным явлением. В этом феномен Екатерины Алексеевны. А для меня она была, прежде всего, удивительно красивой и мудрой женщиной.

Екатерина Алексеевна неоднократно прикрывала спину Олега Ефремова . Он, будучи грешен как все мы, иногда позволял себе отклонения от норм в употреблении алкоголя. Часто бывал просто на грани фола. Знаю, как дважды она отводила от него беду. А в 1970 г. его назначили главным режиссером Московского Художественного театра. При поддержке Фурцевой. Кто-то должен был за него поручиться, а это весьма не просто. Борьба между городским комитетом партии и Министерством культуры была очень жесткой. Одна деятельница Московского горкома даже предлагала мне сдать Олега, предъявив доказательства его «болезни». Я позвонил Екатерине Алексеевне, рассказал об этом, она спросила меня: «Ты послал ее?» Я говорю: «Да!» — «Вот так и надо!» И должен сказать, она успела увидеть правильность своего решения — первые десятилетия деятельности Олега были чрезвычайно активными, интересными, разнообразными. Он привлек по тем временам едва ли не самую лучшую труппу в Советском Союзе: Смоктуновский , Евстигнеев . И самая интересная, гонимая и преследуемая режиссура: Лев Додин , Кама Гинкас . Решиться на это надо было! Если бы у Олега не было поддержки Екатерины Алексеевны, вряд ли бы у МХАТа была такая история. Повторяю, делала все это — ЖЕНЩИНА!

Мне еще не было 35, когда меня назначили директором театра «Современник». Как? Не без ее ведения, конечно. Очень Фурцева симпатизировала и Галке Волчек . Она, еврейка, беспартийная, женщина, все-таки была утверждена на должность главного режиссера «Современника». Опять-таки не без помощи Екатерины Алексеевны. Если человек вызывал у нее доверие, его национальность, партийность не были важны. Екатерина Алексеевна довольно круто умела брать руль на себя. При этом она была веселым, лукавым человеком, но не хитрым. Знала, что красивая. Это сказывалось в том, как она одевалась: носила нейлоновые кофточки с черненьким башмачным шнурком — вроде бы строже не бывает, а все равно она была очень женственна. А уж это либо есть, либо нет — вне зависимости от должности.

Игорь Кваша: «Мы называли ее мама „мама“»

Наш театр «Современник» хотели закрыть. Никто не смел высказаться против. Скоро вернулась из поездки Мама (Екатерина Фурцева) и вызвала меня, Галю Волчек, Нину Дорошину и Олега Ефремова. Человек она была очень резкий, но с самого начала нас удивила: «А, это вы Ефремов? Как же, как же, я вас знаю. Мы с вами встречались на пленумах райкома». Она была первым секретарем Фрунзенского райкома, а Олег — секретарем комсомольской организации Детского театра в этом же районе.

Разговор был жесткий: надо закрывать театр, вы делаете черт знает что. А мы сидим с равнодушными рожами — все равно же закроют — отвечаем только «да» или «нет» и чуть ли не орем на нее. Молодые были, да и терять нам нечего. А Фурцева совершенно спокойна, хотя с ней, наверное, никто еще так не разговаривал. И вдруг она меняет тон разговора: «Вот вы сделали спектакль „Взломщики тишины“ о старых большевиках. А вы знаете, сколько их осталось? — и у нее слезы на глазах наворачиваются. — Их всего четыре с половиной тысячи. Ребята, а как вы их порочите?» И утирает слезы, настоящие!

Она, наверное, думала, что наорет на нас, мы ее испугаемся, а потом даст нам здание. А тут разговор пошел совершенно другой — ласковый, со слезами, с каким-то проникновением: «Мы вам даем здание на площади Маяковского, но мы вас просим все-таки учесть наши порядки, учесть, какая сложная обстановка в стране». И нас не закрыли!

Министр культуры Екатерина Фурцева уже битый час стояла под окнами родильного дома на улице Веснина. Ноябрьский ветер налетал порывами, норовя хлестнуть мокрым снегом по глазам, она совсем продрогла в своем тонком французском пальто. Время близилось к полуночи. Наконец вышла санитарка и сказала, что еще не скоро. Екатерина Алексеевна развернулась, села в машину и поехала домой.

Петр и Екатерина

Утром Светлана , превозмогая слабость, поднялась с койки и добрела до окна. С высоты третьего этажа она увидала знакомую меховую шапочку, черное пальто с маленьким меховым воротником. «Мама, мамочка дорогая, — она здесь, рядом». Светлана почувствовала прилив необычайной нежности к матери. Теперь и она, Светлана, стала мамой, теперь их трое, и между ними завязался новый крепкий узелок.

В кремлевском роддоме порядки были еще более драконовские, чем в обыкновенном, поэтому Екатерина Алексеевна не смогла увидеть ни дочери, ни внучки, а только убедилась, что роды прошли благополучно.

Свекровь Александра Константиновна ни в какую не захотела, чтобы внучку назвали Екатериной, и когда Светлана с новорожденной появилась дома, имя уже было готово: Марина .

— Если бы родился мальчик, ты ведь не назвала бы его Фролом ? — сказала свекровь Светлане, имея в виду своего мужа, члена Политбюро Фрола Романовича Козлова .

Светлана и ее муж Олег жили с его родителями. Роды притормозили учебу в университете, у Светланы появились «хвосты» по некоторым дисциплинам, и она не торопилась от них избавиться. Но однажды утром раздался телефонный звонок и веселый, но вместе с тем требовательный голос матери отрезвил ее:

— Ты думаешь, если уехала от меня и живешь теперь за высоким забором, так я тебя не достану? Ну-ка, немедленно сдай все «хвосты»!

Светлане всегда было удивительно, как мама, при такой занятости и ответственности на службе, умудрялась быть в курсе ее жизни и вовремя поддержать, посоветовать, помочь. Еще когда Света была маленькой, вдруг появлялись в доме редкие по тем временам мандарины или прелестная французская шубка — в то время как мамы и в Москве-то не было, она была за границей. Ее незримое ласковое присутствие Света чувствовала всегда.

Фурцева бывала в гостях у Козловых не часто. Приехав поздравить Светлану с рождением дочери, Екатерина Алексеевна, глядя с нежностью на спящую в одеяльце Маринку, сказала: «Пусть у нее будет моя фамилия, она ей поможет...» Фурцева знала, что говорила.

Светлана была грудной, когда с фронта — это было в 1942-м — в отпуск приехал Петр Битков и огорошил жену новостью: он от нее уходит, на фронте «полюбил другую». И одиннадцатилетний брак, построенный на взаимности, доверии, общих интересах, рухнул в одночасье. Петр и Екатерина познакомились на Высших летных курсах в Ленинграде, куда Фурцева была направлена учиться по линии комсомола. В тридцатые годы молодежь бредила самолетами и летать было очень престижно. Екатерина и Петр вскоре поженились. Но их взаимную любовь омрачало лишь одно: время шло, а детей не было. Екатерина Алексеевна не стала упрекать мужа в том, что он разбил ее жизнь, хотя по сути так оно и было, оставила ему комнату на Красносельской и, запеленав четырехмесячную Светлану, ушла с чемоданом куда глаза глядят, надеясь, что судьба ей еще улыбнется. Екатерине было тридцать два и надо было начинать жизнь сначала. В то время у нее произошли перемены не только в личной жизни. Оставив науку — она окончила институт и аспирантуру факультета тонкой химической технологии, — Фурцева пошла на партийную работу, став вторым секретарем Фрунзенского райкома партии.

Борщ у Хрущевых

Светлану умыли, причесали, водрузив на голову огромный розовый бант, и нарядили в новое розовое платье. Все это означало, что они с мамой едут в гости. Екатерина Алексеевна объяснила семилетней дочери, как та должна вести себя за столом. Они ехали на обед к Хрущевым . Светлане на всю жизнь запомнился необыкновенно вкусный украинский борщ с пампушками, которым их потчевал за столом гостеприимный Никита Сергеевич .

После смерти Сталина , когда Хрущев возглавил страну, Екатерина Фурцева сыграла очень важную роль в его судьбе. В 1957 году группа соратников по партии, руководимая троицей Каганович — Маленков — Молотов , организовала заговор с целью сместить Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Екатерина Фурцева — тогда первый секретарь Московского горкома и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС — искренне верила в Хрущева как в прогрессивного руководителя партии и страны и спасла его. Она очень оперативно, в течение двух часов собрала в Кремле всех, кто мог поддержать Хрущева, и заговор провалился. Фурцева после этого стала членом Политбюро. В 1960 году Екатерина Алексеевна выдала дочь замуж за сына члена Политбюро Козлова, и вся партийная элита гуляла на этой свадьбе.

Первый раз Козловы увидели Светлану весной того же года, когда правительственная делегация прибыла в Индию. Фурцева взяла дочь с собой. Она делала так всегда, когда позволяли обстоятельства, — хотела показать ей мир. Александре Константиновне Козловой очень понравилась беленькая, изящная, хорошо воспитанная Светлана, и у нее в уме зародился план познакомить с ней своего сына Олега.

По возвращении в Москву молодые люди познакомились, и Светлана вмиг была очарована высоким темноволосым юношей. Олег красиво ухаживал, дарил букеты. Стоял теплый апрель, они гуляли допоздна, долго прощаясь у подъезда на улице Грановского, где тогда Екатерина Фурцева жила со своим вторым мужем-дипломатом. Прощались до тех пор, пока бабушка с балкона не окликала Светлану домой. Олег сделал предложение через две недели. Фурцева восприняла новость, как и положено маме: «Подумай, дочка. Как же твои планы на будущее?»

— Но у меня, — вспоминает Светлана, — на тот момент, кажется, напрочь отсутствовала способность думать.

Свадьбу играли на государственной даче. На Светлане было маленькое, в талию, платье пастельных тонов из красивейшей, украшенной мелкими-мелкими камешками, индийской ткани. Среди гостей присутствовали Леонид Ильич Брежнев с супругой и дочерью Галей , Анастас Микоян с невесткой Элей , Хрущев с супругой, дочерью Радой и зятем Алексеем Аджубеем , известным журналистом. Никита Сергеевич преподнес в подарок Светлане флакон французских духов и куклу-барышню в роскошном длинном белом платье.

Домострой

Как только Петр ушел из семьи, к Фурцевой приехала ее мать — бабушка Матрена — и стала воспитывать внучку. Екатерина Алексеевна дала Светлане блестящее по тем временам образование: музыка, английский. На улице Грановского Светлана с бабушкой бывали редко, чаще жили на казенной даче — присутствие отчима вносило некоторый диссонанс в их женский спаянный коллектив. Николай Павлович Фирюбин считал, что Екатерина «уж чересчур» любит дочь, к тому же его раздражала теща, которая так и не смогла полюбить нового зятя. Его жена была министром культуры, членом Политбюро, но дома муж старался быть главным. «Катя, соль», — выразительно показывал он глазами на солонку, стоявшую поодаль от него на столе. И все же Светлана любила квартиру на Грановского, гостиную, обитую штофом, камин — мама умела навести уют. Самыми счастливыми были дни, когда мама брала ее с собой в отпуск. Тогда она всецело принадлежала Светлане. Они, бывало, даже спали в одной постели, потому что так много нужно было сказать друг другу, что дня не хватало и не хотелось разлучаться даже на несколько часов сна.

Бывало, пока спускались к морю — Фурцева отдыхала в санатории ЦК КПСС в Сочи, — отсчитывая сто пятьдесят ступенек, Светлана успевала задать все вопросы и получить ответы. А внизу уже ждали знакомые и друзья. Светлана лежала на пляже и сквозь щелки сомкнутых век наблюдала за мамой, которая была увлечена беседой с подругой актрисой Любовью Орловой . Говорили о своем, о женском, о том, что для фигуры полезно плавать по три часа в день и ежедневно играть в теннис, а уж если будет необходимо, можно пойти и на радикальные меры — сделать пластику лица. Светлана смотрела исподтишка на обеих, таких длинноногих, загорелых, стройных, и размышляла с высоты своих пятнадцати лет: «Ну, если в таком возрасте можно выглядеть так, как мама или Любовь Петровна, то у меня еще вся жизнь впереди».

Никогда Светлана не видела маминых слез. Только в дни заговора чувствовалось дома сильное, тревожное напряжение. Фурцева отгораживала дочь от всего, и Светлана видела только парадную сторону ее жизни. Совместные поездки в Югославию, Индию, Японию, Англию, Францию выглядели как сказка: мама, красивая, элегантная, рядом с первыми лицами государств, в окружении знаменитостей.

Итальянские актрисы Джина Лоллобриджида (слева) и Мариза Мерлини, министра культуры СССР Екатерина Фурцева во время II Московского международного кинофестиваля. Фото: РИА Новости / Михаил Озерский

Предательство

Буквально через год после того, как Хрущев гулял на свадьбе Светланы, он предал Фурцеву. Екатерина Алексеевна о том, что ее вывели из состава Политбюро, узнала, когда зачитали новый список его членов на очередном XXII съезде КПСС. Ее имени там не оказалось. Пожалуй, только в этот момент она в полной мере осознала, как она тогда, в 1957-м, рисковала собой, Светланкой. Ведь она выступила одна против заговорщиков, за ее спиной не было никого: ни друзей, ни сильного покровителя. О том, что мама пыталась покончить с собой, вскрыв вены, Светлана узнала самой последней. Екатерина Алексеевна увиделась с дочерью в больнице, когда угроза ее жизни миновала и она уже вполне владела собой.

— Самое страшное, доченька, в жизни — предательство, — сказала тихо и грустно Фурцева.

Пока Екатерина Алексеевна находилась в больнице, семью ее выставили с госдачи, отобрали автомобиль и лишили привилегий. Фурцевой «доверили» лишь пост министра культуры. Это было понижением после той власти, которой она обладала, будучи членом Политбюро. Фрол Романович Козлов в тот период перенес инсульт и был частично парализован. Глядя на годовалую внучку, ползающую по ковру, он молодел душой, и силы снова возвращались к нему. Однажды он сказал домашним:

— Брежнев позвонил, наверное, произошли перемены. Раньше звонил и спрашивал разрешения приехать, а сейчас просто заявил, что едет.

Предположение оказалось верным, вскоре «попросили» из Политбюро и Фрола Романовича. Впереди была та же процедура лишения дачи, автомобиля и привилегий, что и у Фурцевой. Козлова вскоре после этого разбил второй инсульт, долго он не прожил...

Рядом с кинодивами

Сместили и Хрущева. А Фурцева на посту министра культуры осталась такой же самостоятельной, влиятельной и независимой, как и на высоких партийных должностях. Екатерина Алексеевна быстро оправилась от потрясения, и, глядя на нее, никто бы не смог подумать, сколько ей пришлось всего вынести. Она сделала себя сама: одевалась в Париже, занималась теннисом, а в 1965 году решилась на пластическую операцию. Прооперировалась в Москве и тут же улетела в отпуск в Сочи. Вернулась загорелая, помолодевшая, и никто ничего даже не заподозрил. Вращаясь среди звезд мирового кино, постоянно находясь на виду, бывая на приемах у королей и королев, Фурцева вела себя очень естественно. Она смело фотографировалась с кинодивами, не боясь, что будет выглядеть хуже, чем они.

Культурная жизнь страны под руководством Фурцевой преобразилась. Екатерина Алексеевна очень любила кино и, познакомившись в Париже с французским искусством, влюбилась и в город, и в его обитателей. В Москве начались недели французского и итальянского кино. Изголодавшаяся по премьерам публика ломилась в кинотеатры. Стало хорошим тоном разбираться в искусстве западного кино. Приехал на гастроли знаменитый миланский оперный театр Ла Скала. Открылись в Москве выставки французских импрессионистов. По инициативе Фурцевой в эти годы были построены новое здание балетного училища, новый МХАТ, Цирк на проспекте Вернадского, Детский музыкальный театр под управлением Наталии Сац . Пожалуй, этот период был самым счастливым в ее жизни.

Она по-прежнему возила дочь с собой. Светлана запросто в свободную минутку забегала к маме в министерство. У нее на даче в Переделкине собиралось интересное общество: близкая подруга Вера Марецкая — Екатерина Алексеевна умела дружить, подруги у нее сохранялись на долгие годы, — близкие друзья писатель Константин Симонов , актер Ростислав Плятт , режиссер Юрий Завадский . Екатерина Алексеевна ездила в отпуск на Валдай. Там она жила не в санатории, а, прихватив палатку и лодку, устраивалась на природе, у озера, и часами удила рыбу, ухой из которой потом угощался весь санаторий.

Через пять лет замужества Светлана вдруг встретила настоящую любовь. Игорь так же, как и она, работал в АПН, занимался переводами с английского, писал стихи. Между ними возникло взаимное чувство, но у Игоря тоже была семья, и три года влюбленные мучали друг друга, не решаясь на последний шаг.

— Ты посмотри на себя, — говорила Екатерина Алексеевна дочери, — ведь ты уже вся растворилась в нем, тебя уже нет.

Она, конечно, понимала дочь, ведь сама вышла замуж за Светланиного отца по большой любви. Но в то же время чисто по-женски пыталась предостеречь: «Светлана, я десять лет была одна, я знаю, что такое одиночество, когда все праздники, все выходные одна». А когда Светлана все-таки ушла от мужа, Екатерина Алексеевна сказала: «Ни о каких алиментах даже речи быть не может. Разве мы не в состоянии вырастить одного ребенка?» Выйдя за Игоря, Светлана несколько отдалилась от матери — теперь она вся принадлежала любимому. Екатерину Алексеевну это огорчало, она грустила, ведь ее второй брак не был очень счастливым. Особенно одинокой она чувствовала себя, когда умерла бабушка Матрена.

В тот последний день она поздно вечером заехала к дочери. У Светланы и Игоря были гости. Екатерина Алексеевна посидела немного и собралась домой. Позже Светлана позвонила ей — чувствуя неловкость за то, что из-за гостей мало уделила внимания маме, спросила, все ли хорошо. Ей показалось, что у мамы какой-то странный голос, но та заверила ее, что «все хорошо» и что она ложится спать. «До завтра», — как обычно сказала она.

За полночь гости разошлись. Светлана помыла посуду и только направилась в ванную, как зазвонил телефон. Звонил отчим.

— Мамы больше нет, — оглушил он Светлану известием.

Светлане на руки выдали свидетельство о смерти, в котором было написано, что смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности. До сих пор Светлана не знает точно, так ли это на самом деле...

На похоронах Петр Битков очень убивался. Он сказал Светлане, что всю жизнь любил «только одну Катю». Вскоре после смерти Фурцевой его тоже не стало. А Николай Фирюбин женился через месяц после похорон.

Олег Табаков: «Она была прежде всего женщиной»

По тем временам женщина в верховных органах власти была нереальным явлением. В этом феномен Екатерины Алексеевны. А для меня она была, прежде всего, удивительно красивой и мудрой женщиной.

Екатерина Алексеевна неоднократно прикрывала спину Олега Ефремова . Он, будучи грешен как все мы, иногда позволял себе отклонения от норм в употреблении алкоголя. Часто бывал просто на грани фола. Знаю, как дважды она отводила от него беду. А в 1970 г. его назначили главным режиссером Московского Художественного театра. При поддержке Фурцевой. Кто-то должен был за него поручиться, а это весьма не просто. Борьба между городским комитетом партии и Министерством культуры была очень жесткой. Одна деятельница Московского горкома даже предлагала мне сдать Олега, предъявив доказательства его «болезни». Я позвонил Екатерине Алексеевне, рассказал об этом, она спросила меня: «Ты послал ее?» Я говорю: «Да!» — «Вот так и надо!» И должен сказать, она успела увидеть правильность своего решения — первые десятилетия деятельности Олега были чрезвычайно активными, интересными, разнообразными. Он привлек по тем временам едва ли не самую лучшую труппу в Советском Союзе: Смоктуновский , Евстигнеев . И самая интересная, гонимая и преследуемая режиссура: Лев Додин , Кама Гинкас . Решиться на это надо было! Если бы у Олега не было поддержки Екатерины Алексеевны, вряд ли бы у МХАТа была такая история. Повторяю, делала все это — ЖЕНЩИНА!

Мне еще не было 35, когда меня назначили директором театра «Современник». Как? Не без ее ведения, конечно. Очень Фурцева симпатизировала и Галке Волчек . Она, еврейка, беспартийная, женщина, все-таки была утверждена на должность главного режиссера «Современника». Опять-таки не без помощи Екатерины Алексеевны. Если человек вызывал у нее доверие, его национальность, партийность не были важны. Екатерина Алексеевна довольно круто умела брать руль на себя. При этом она была веселым, лукавым человеком, но не хитрым. Знала, что красивая. Это сказывалось в том, как она одевалась: носила нейлоновые кофточки с черненьким башмачным шнурком — вроде бы строже не бывает, а все равно она была очень женственна. А уж это либо есть, либо нет — вне зависимости от должности.

Игорь Кваша: «Мы называли ее мама „мама“»

Наш театр «Современник» хотели закрыть. Никто не смел высказаться против. Скоро вернулась из поездки Мама (Екатерина Фурцева) и вызвала меня, Галю Волчек, Нину Дорошину и Олега Ефремова. Человек она была очень резкий, но с самого начала нас удивила: «А, это вы Ефремов? Как же, как же, я вас знаю. Мы с вами встречались на пленумах райкома». Она была первым секретарем Фрунзенского райкома, а Олег — секретарем комсомольской организации Детского театра в этом же районе.

Разговор был жесткий: надо закрывать театр, вы делаете черт знает что. А мы сидим с равнодушными рожами — все равно же закроют — отвечаем только «да» или «нет» и чуть ли не орем на нее. Молодые были, да и терять нам нечего. А Фурцева совершенно спокойна, хотя с ней, наверное, никто еще так не разговаривал. И вдруг она меняет тон разговора: «Вот вы сделали спектакль „Взломщики тишины“ о старых большевиках. А вы знаете, сколько их осталось? — и у нее слезы на глазах наворачиваются. — Их всего четыре с половиной тысячи. Ребята, а как вы их порочите?» И утирает слезы, настоящие!

Она, наверное, думала, что наорет на нас, мы ее испугаемся, а потом даст нам здание. А тут разговор пошел совершенно другой — ласковый, со слезами, с каким-то проникновением: «Мы вам даем здание на площади Маяковского, но мы вас просим все-таки учесть наши порядки, учесть, какая сложная обстановка в стране». И нас не закрыли!

40 лет назад не стало Екатерины Фурцевой, единственной женщины в высшем руководстве СССР. Последние 13 лет жизни она занимала пост министра культуры. Вокруг имени Екатерины Алексеевны до сих пор ходят легенды и мифы. Обозреватель Наталия Корнеева, автор книги «Мужские игры Екатерины Фурцевой. Политическая мелодрама», знала дочь Екатерины Алексеевны Светлану последние шесть лет ее жизни. О том, как жилось наследнице высокопоставленной мамы до и после ее смерти, этот рассказ.

Екатерина Фурцева умерла в ночь на 25 октября 1974 года при невыясненных обстоятельствах. Было ей 63 года. Накануне вечером в Министерство культуры, которое она возглавляла, пришла телеграмма из посольства СССР в Нидерландах с сообщением о внезапной кончине известного скрипача Давида Ойстраха. Его Екатерина Алексеевна на днях отправила выступать на переговорах по разрядке международной напряженности.

В последние годы жизни министра культуры СССР её отношения с
мужем - дипломатом Николаем ФИРЮБИНЫМ стали рушиться

Ойстрах был болен - его лечащий врач категорически возражал против поездки. Фурцева настояла. Кресло министра под ней уже шаталось, и она решила проявить волю. Возможно, эта телеграмма стала последней каплей. Фурцева распорядилась, чтобы помощница Таня подготовила письмо на имя члена Политбюро ЦК КПСС Алексея Косыгина с просьбой разрешить похоронить музыканта на Новодевичьем кладбище, не подозревая, что через три дня сама там окажется.

Вернувшись около десяти вечера от Косыгина, Екатерина Алексеевна отдала Тане письмо для исполнения, переоделась в комнате отдыха и поехала домой, предупредив дочь Свету по телефону, что собирается лечь пораньше.

Когда поздно вечером муж Фурцевой - дипломат и партийный деятель Николай Фирюбин - вернулся из Министерства иностранных дел, то нашел жену мертвой. Светлана жила отдельно от матери и о ее кончине узнала чуть ли не последней.

Екатерина Алексеевна с дочкой Светой и внучкой Мариной

Когда я собирала материал для книги, разыскала за границей дочь Фирюбина от первого брака Маргариту, и та уверяла, что мачеха покончила с собой, вскрыв вены.

Рита, по ее словам, приехала в квартиру отца и Фурцевой как раз в тот момент, когда выносили тело Екатерины Алексеевны, накрытое окровавленной простыней.
Светлана в суицид матери не верила:

Она не могла нас с Маринкой (внучкой. - Н. К.) бросить!

На руки Света получила заключение, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности.

Но Маргарита Фирюбина считала: склонность к суициду у Фурцевой была с молодости и что та покончила с собой с третьей попытки. О предыдущей, когда она вскрыла себе вены, сейчас известно. Это случилось после того, как Хрущев Никита Сергеевич вывел Фурцеву из состава Политбюро ЦК КПСС в 1961 году. Это был крах ее головокружительной партийной карьеры. Ее тогда чудом спасли…

Внезапную кончину министра культуры официально замолчали. Было короткое сообщение в газете, и ее имя сразу предали забвению. Но по Москве ходили слухи о самоубийстве Фурцевой.

Бельевой веревкой - да по спине

Я познакомилась с дочерью Фурцевой Светланой в конце 90-х, когда она вернулась из Испании, где прожила почти десять лет. Приехав в Москву, Светлана хотела учредить фонд имени матери с целью возрождения культуры и в помощь актерам советского театра и кино. Она проводила вечера памяти Фурцевой, добилась установки мемориальной доски на доме возле Центрального телеграфа на Тверской, где они когда-то жили.

Теперь же Света поселилась за городом, в доме, построенном архитектором Леонидом Аранаускасом. Именно он проектировал дачу в Жуковке для Екатерины Алексеевны, которую у той со скандалом отобрали.

В те времена партийные руководители жили на казенных дачах. Собственные тоже, конечно, строили, но от греха подальше записывали на родственников. Когда на Фурцеву донесли, Комитет партийного контроля вцепился в нее мертвой хваткой. Едва дачу конфисковали, пошли слухи, что кому-то из Политбюро приглянулся этот дом. Светлана до конца дней не оставляла мысли вернуть недвижимость в Жуковке, но ничего сделать так и не смогла.

Дочка Фурцевой не раз рассказывала мне, как они с мамой жили на государственных объектах. Сначала в поселке Заветы Ильича, потом - в Пушкино. Но на удивление шикарной оказалась дача все в той же Жуковке, когда Фурцева в 1954 году стала первым секретарем МГК КПСС. Тогда ей выделили дом сына Сталина - Василия, которого после смерти «отца народов» Хрущев приказал арестовать.

На свадьбе Светланы ФУРЦЕВОЙ и Олега КОЗЛОВА гуляло всё высшее руководство СССР,
в том числе ХРУЩЁВ и МИКОЯН, а БРЕЖНЕВ был тамадой

Пряничный домик, как делилась со мной Светлана, сразу ей понравился. Импортные мебельные гарнитуры составляли красивый интерьер. Посуда - старинные саксонские сервизы «Голубые мечи». Сауна, теплицы, гараж со спортивной иномаркой Василия, конюшни, но без лошадей. И кинозал. Света уже тогда увидела фильм «Унесенные ветром», который мы все посмотрели лишь в годы перестройки.

После смерти матери она сразу почувствовала, что все вокруг нее меняется.

Колпак с моей головы слетел, - вздыхала она, - и жизнь встала во всей ее реальности. Выжить Светлане, по ее словам, помогли две вещи: счастливый брак и, главное, воспитание в духе советской морали, полученное от Екатерины Алексеевны. «Не двигай стулом, - делала ей замечание мама, - внизу люди живут».

Когда Света, окончив МГУ, пришла работать в Агентство печати «Новости», дочь писателя Валентина Катаева - Женя, дружившая с ней, удивлялась, что у наследницы Фурцевой нет машины.

Но какая там легковушка, если высокопоставленная мать даже запрещала Светлане носить стремительно вошедшие в моду солнечные очки, замечая, что это дурной тон и признак буржуазности. А бабушка Матрена, мать Екатерины Алексеевны, деревенская полуграмотная женщина, под присмотром которой Света росла, действовала еще круче. Она, например, терпеть не могла внучкиных подруг в брюках и отчитывала их, не стесняясь в выражениях. А когда подросшая Света стала гулять допоздна летом на даче, Матрена однажды подкараулила ее и отходила пониже спины бельевой веревкой.

Впрочем, некоторые из окружения министра Фурцевой считали эти методы воспитания необходимыми для Светы. Называли ее взбалмошной и избалованной. Но, войдя в круг ее общения, ничего подобного лично я не замечала.

При Леониде Ильиче ФУРЦЕВА стала первой светской дамой страны

Неумелая сводница

Конечно, Светлана старалась вести тот загородный образ жизни, к которому давно привыкла. В ее большом трехуровневом деревенском доме царили уют и дух гостеприимства. Архитектор Аранаускас, которому было уже под 90, часто бывал у Светы в гостях. Удивительно милый, интеллигентный, знающий языки человек. Я интересовалась, помнит ли он дачу в Жуковке, которую спроектировал для Екатерины Алексеевны. И архитектор сразу же нарисовал план того, скромного по нынешним меркам, дома.

Света, к слову, очень смешно сводничала. Однажды ей пришло в голову, что, поскольку Леонид Семенович вдовец, я бы могла составить ему пару. Подруга совершенно искренне собиралась устроить мою личную жизнь, приговаривая:

Будешь за ним как за каменной стеной. Он тебе квартиру отремонтирует.

Однажды приезжаю на званый обед, а в гостиной на диване сидит незнакомец. Пока Светлана хлопотала на кухне, мужчина встал и отрекомендовался:

Граф Витте.
И когда Света снова стала советовать, чтобы я не упускала из виду пожилого архитектора Аранаускаса, пришлось с улыбкой заметить:

По-моему, граф мне больше подходит.

Дурочка, - перебила меня Светлана. - Тебе при твоей разрухе нужен не граф, а архитектор!
Леонид Семенович иногда подвозил меня домой от Светланы на своем тридцатилетнем «Жигуленке». При всей интеллигентности и солидном возрасте за рулем Аранаускас превращался в Шумахера. Так гнал по Рублевским горкам, что я умирала со страху: авто ходило ходуном.

Однажды я спросила:

Леонид Семенович, почему не купите новую машину?

А зачем? – флегматично ответил он.- Эта же ездит.

Брежнев был тамадой

Светлана отлично готовила, но, если позволяли средства, держала домработницу. В доме осталось много вещей от Екатерины Алексеевны: мебель, картины, вазы, книги, белый рояль - и это создавало ощущение, что Фурцева-старшая тут. Особенно, когда мы со Светой сидели в сумерках в каминном зале и разговаривали о ней.
Ее мучило чувство вины. Светлана всю жизнь не ладила с отчимом, вторым мужем матери, Фирюбиным, но однажды мне призналась:

А ведь Николай Павлович был неплохой человек. Я испортила маме жизнь.

Часто Светалана вспоминала о своем покойном муже. Это был брак по любви, хотя Игорь Кочнов, по ее собственному признанию, не был ей верен. Тем не менее, Светлана говорила о нем только хорошее и очень по нему тосковала. Игорь умер от сердечного приступа в 1988 году.

Первым же мужем Светланы стал сын члена секретаря ЦК КПСС Фрола Козлова - Олег. Выскочила за него в 17 лет, потому что мечтала о самостоятельности. Ведь когда ее мама была в партийной верхушке и они жили на улице Грановского, их обслуживала прислуга из 9-го управления КГБ. Помимо контроля спецслужб, очень тяготили мамины и бабушкины ежовые рукавицы. А хотелось воли.

Однажды Светлана во время зарубежной деловой поездки с мамой влюбилась в иностранца. Но та на корню пресекла эти отношения. Тогда Светлана и решила при первой же возможности улизнуть замуж. Однако прогадала и снова попала за высокий забор в особняк партийного деятеля, где был точно такой же контроль.

Ее свекр - Фрол Козлов - родством с Фурцевой тяготился. Как рассказывала мне Ольга, сестра первого мужа Светланы, отец даже не поехал встречать молодых из загса. Но через две недели все-таки закатил им свадебный банкет на своей госдаче. На торжестве присутствовали Микоян, Хрущев, а Брежнев даже был тамадой.

В этом браке родилась дочка Марина, но это не уберегло от развода. Светлана встретила главную любовь своей жизни - того самого Игоря Кочнова. Он даже малышку удочерил. А Олег Козлов умер молодым: говорят, выпивал.
Фонд, учрежденный Светланой, лежал на боку. У Светы не хватало организаторских способностей, но она не бросала начатое. Она хотела оставить своим девочкам дело.

Марина выросла, тоже стала мамой - родила Катю. Когда малышке исполнилось три, большая семья во главе со Светланой решила уехать за границу. Сначала в Германию, потом - в Испанию. Это была идея Марининого мужа-стоматолога. Света продала квартиру, сдала дом и вместе с дочкой, зятем и внучкой отправилась в новую жизнь. Но на границе случился неприятный инцидент. У стоматолога при осмотре багажа нашли иконы. Светлане пришлось поднять все свои связи, чтобы спасти зятя от ареста. Возможно, это потрясение дало толчок страшной болезни, которая вскоре настигла мою приятельницу…

Окончание - в ближайшие дни

Как считается рейтинг
◊ Рейтинг рассчитывается на основе баллов, начисленных за последнюю неделю
◊ Баллы начисляются за:
⇒ посещение страниц, посвященных звезде
⇒ голосование за звезду
⇒ комментирование звезды

Биография, история жизни Фурцевой Светланы Петровны

Фурцева Светлана Петровна − дочь министра культуры СССР Екатерины Фурцевой.

Ранние годы

Единственный ребенок видного члена советского правительства родился в 1942 году. Отцом девочки был профессиональный военный Петр Битков, который принял участие в Великой Отечественной войне в первые дни наступления гитлеровских войск. Встреча с мамой Светланы состоялась в 30-е годы прошлого столетия. Родители сначала жили в Ленинграде, затем перебрались в Москву. Мама Светланы долго не могла забеременеть, это произошло только спустя одиннадцать лет брака. К тому времени Екатерине Фурцевой исполнилось 32 года. Дочку она родила, пребывая в эвакуации в Куйбышеве. Молодой матери пришлось непросто в тех условиях, но огромную помощь оказала бабушка. Вместе они поднимали малышку на ноги.

Неожиданно с краткосрочным визитом с фронта явился отец Светланы, который заявил супруге, что между ними все кончено. Петр Битков был недурен собой, поэтому не мог пожаловаться на недостаток женского внимания. Мужчина с порога заявил, что встретил другую женщину, с которой намерен связать свою дальнейшую судьбу. С новой избранницей он якобы жил на протяжении четырех месяцев.

Гордая Екатерина Фурцева отпустила его и решила заново строить свою личную жизнь. Следует отметить, мама Светланы занимала немаловажный пост в советской политической системе, а именно − секретаря Фрунзенского райкома партии. Это была, пожалуй, самая крупная ячейка КПСС в столице. Партийная работа заменила Екатерине Алексеевне семью. Она приезжала домой только поздно вечером, предпочитая обедать в расположенном недалеко от райкома Доме ученых.

Благодаря должности Фурцева получила собственную жилплощадь, которая представляла собой небольшую квартирку в окрестностях станции метро «Красносельская». Но женщины были рады и такому решению жилищного вопроса.

ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Бабушкино воспитание

Светлана Фурцева признавалась журналистам, что из-за постоянной занятости мамы основные тяготы ее воспитания ложились на плечи бабушки, Матрены Николаевны. Мать Екатерины Алексеевны, простая неграмотная деревенская женщина, была для девушки всем.

После смерти матери Светлане пришлось столкнуться с другой реальностью, на существование которой она ранее не обращала никакого внимания. Не потеряться в том мире ей помогла строгая советская мораль, привитая родительницей, а также счастливое замужество.

Семейная жизнь

Избранником 17-летней Светланы Фурцевой стал Олег, сын секретаря ЦГ Фрола Козлова. На именитой свадьбе присутствовало все высшее советское руководство во главе с Первым − . В роли тамады выступил будущий руководитель страны .

Брак вскоре распался. Развитию семейных отношений не поспособствовало даже появление дочери Марины. Следующим мужем Светланы Фурцевой стал Игорь Кочнов, сотрудник АПН.

Трудовая деятельность

После окончания московского университета Светлана устроилась на работу в агентство печати «Новости». Коллеги с удивлением констатировали тот факт, что дочь высокопоставленного партийного деятеля, носившего титул первой светской дамы, не имела даже собственной машины.

Им было невдомек, что могущественная женщина воспитывала своего ребенка в полном соответствии с коммунистической идеологией. В частности, не позволяла своему ребенку щеголять в солнцезащитных очках, считая их неким проявлением постылой буржуазности. А бабушка нещадно критиковала подруг Светланы.

Светлана Петровна ушла из жизни в октябре 2005 года.